В чем смысл жизни? Ответ узника концлагеря (из книги “Сказать жизни “Да”! В. Франкла)

Сейчас все, кому не лень, пишут, что смысл жизни в самореализации, в том, чтобы найти свое предназначение и вести деятельную жизнь, полную переживаний, дающую возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении своей работой, искусством или природой.

А действительно ли смысл жизни в самореализации?

Это прекрасные слова, но их трубят на каждом углу, переписывают друг у друга в соцсетях и поэтому для меня они стали какой-то банальщиной от поверхностных людей. Людей, которые не думают, а просто тупо переписывают все подряд, выдавая за свое.

И я даже немного морщусь, когда очередной новоиспеченный блогер, который почему-то решил, что он может учить других, начинает переписывать чужие слова, которые он сам не обдумал, не выстрадал и к которым не пришел на собственном опыте.

Да, к сожалению, многие сами не понимают того, о чем пишут. Не обдумывают, не добавляют свой опыт, себя, свою душу и сердце. А просто тупо переписывают чужие мысли и выдают за свое.

И да, обязательно надо к этим чужим умным словам добавить красивые фотки себя любимой или любимого. И все будут лайкать, ибо как можно не лайкнуть такого красавца или красавицу)? А если все будут лайкать, то значит, надо выкладывать еще.

Как обезьянки).

Обезьяна в клетке нажимает на кнопку – получает банан. Она нажимает еще. Так же и мы: тратим всю свою жизнь, чтобы сидя в чужой клетке, нажимать на чужую кнопку, чтобы получить вкусный банан. Вот, что с нами делают СМИ и соцсети.

К чему это я?

Я очень люблю глубину, искренность, открытость. Я люблю читать, когда пишут душой и когда пишут о себе и своем опыте.

Поэтому мне было безумно интересно прочесть книгу Виктора Франкла «Сказать жизни «Да».

Виктор – психолог, врач и ученый, который провел несколько лет в концлагере Аушвиц и выжил. Его мысли о смысле жизни поражают глубиной. Он выстрадал их. И он, как и я, считает подход, что смысл жизни в самореализации – наивным и поверхностным.

Далее в статье я расскажу про его ответ на вопрос “В чем смысл жизни?”, а затем свое личное мнение, которое я ни у кого не списывал, а пришел к этому на своем личном опыте. Я думаю, что мой ответ на вопрос, в чем смысл жизни, покажется многим радикальным.

Слушать аудиокнигу Виктора Франкла “Сказать жизни “Да” я стал по совету японского врача-долгожителя Сигэаки Хинокары. И, честно сказать, это было нелегко. В первых главах книги такое мясо (похлеще, чем самых страшных фильмах ужасов!), что я невольно отложил книгу и решил, что такое читать я не буду. Но через две недели руки сами потянулись к этой книге, и я не смог не дослушать ее до конца. А некоторые главы я переслушивал много раз.

Читать эту книгу я не советую никому. Ибо вас, вероятно как и меня, накроет депрессия после ее прочтения. Очень тяжелая книга. Читать ее – хуже, чем читать Достоевского. Только Достоевский все придумывал, сочинял. Произведения Достоевского – это плод больного воображения, а Франкл пишет о том, что реально произошло именно с ним и тысячей других людей. Франкл добавил в реальную жизнь глубину, психологический анализ и детали. Достоевский по сравнению с Франклом – это фантазер, пьяница, игрок и бездельник.

Я боюсь только одного – оказаться недостойным моих мучений.

Ф.М. Достоевский

В чем смысл жизни по мнению знаменитого узника концлагеря Аушвиц?

Заключенные концлагеря были лишены возможности самореализации, а также лишены возможности выбора работы по душе и получения удовлетворения от жизни.

Для большинства заключенных главным был вопрос: переживу я лагерь или нет? Если нет, то все страдания не имеют смысла. Меня же неотступно преследовало другое: имеет ли смысл само это страдание, эта смерть, постоянно витающая над нами? Ибо если нет, то нет и смысла вообще выживать в лагере. Если весь смысл жизни в том, сохранит ее человек или нет, если он всецело зависит от милости случая — такая жизнь, в сущности, и не стоит того, чтобы жить.

Виктор Франкл

На примере заключенных Аушвица очень хорошо видно, как относительно человеческое счастье. Представьте себе, любой из них был бы счастлив оказаться в обычной тюрьме. В тюрьме любой узник концлагеря чувствовал бы себя как на курорте и в полной безопасности.

Они очень завидовали заключенным обычных тюрем… Почему? У обычных зеков относительно упорядоченное и защищённое существование. У них есть хоть какая-то гигиена, банные дни и даже зубные щетки. И у них есть нары – у каждого свои… В концлагере на одной полке спало по шесть, а то и больше человек. У зеков есть свои одеяла, в Аушвице их не было. Зеки могут каждый месяц получать письма, а заключенные концлагеря не имели никакой связи в внешним миром и не знали, живы ли их родные, или нет. Зеки знают, когда выйдут на свободу, и могут быть уверены в том, что с большой вероятностью останутся в живых. У них есть определенность. В концлагере вероятность выжить не более 5%.

Я думал, что попасть в тюрьму – это огромное несчастье. И до прочтения книги Франкла даже представить себе не мог, что существуют обстоятельства, при которых попасть в обычную тюрьму может оказаться большим везением.

Горе тому, кто больше не видит жизненной цели, чья душа опустошена, кто утратил смысл жизни, а вместе с ним — смысл сопротивляться. Такой человек, утративший внутреннюю стойкость, быстро разрушается. Фраза, которой он отклоняет все попытки подбодрить его, типична: «Мне нечего больше ждать от жизни»

Виктор Франкл

Мне нечего больше ждать от жизни…

Франкл перевернул мое сознание своим пониманием смысла жизни. Он пришел к тому, что не мы должны искать смысл в жизни. А что сама наша жизнь определяет ее смысл для нас. Не мы должны чего-то ожидать от жизни, а жизнь возлагает на нас ответственность и ожидает от нас вполне конкретных действий.

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас. Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа. Эти требования, а вместе с ними и смысл бытия, у разных людей и в разные мгновения жизни разные. Значит, вопрос о смысле жизни не может иметь общего ответа.

Для нас, в концлагере, все это отнюдь не было отвлеченными рассуждениями. Наоборот, такие мысли были единственным, что еще помогало держаться. Держаться и не впадать в отчаяние даже тогда, когда уже не оставалось почти никаких шансов выжить. Для нас вопрос о смысле жизни давно уже был далек от того распространенного наивного взгляда, который сводит его к реализации творчески поставленной цели. Нет, речь шла о жизни в ее цельности, включавшей в себя также и смерть, а под смыслом мы понимали не только «смысл жизни “, но и смысл страдания и умирания. За этот смысл мы боролись!

Виктор Франкл

Чтобы глубже объяснить, что именно имеется в виду и какой смысл жизни может быть у заключенного концлагеря, которого постоянно бьют и унижают, от которого остались кожа да кости, у которого нет одежды и еды, который каждый день переживает жуткие страдания, Виктор Франкл приводит два примера из своей жизни в Аушвице.

Два случая, которые я вспоминаю, не только могут послужить примером практического применения изложенного выше хода мыслей, они также обнаруживают и примечательную схожесть. Речь идет о двух мужчинах, которые в своих разговорах выражали намерение покончить с собой. Оба объясняли его одинаково и вполне типично: «Мне больше нечего ждать от жизни». И все-таки удалось доказать каждому из них: жизнь чего-то ждет от него самого, что-то важное ждет его в будущем. И действительно, оказалось, что одного ждал на чужбине его обожаемый ребенок. Другого не ждал никто персонально, но его ждало дело. Он был ученым, готовил и издавал серию книг; она осталась неоконченной. Сделать эту работу вместо него не мог бы никто, в ней он был, собственно говоря, так же незаменим, как отец незаменим для своего ребенка. Единственность, уникальность, присущие каждому человеку, определяют и смысл каждой отдельной жизни. Неповторим он сам, неповторимо то, что именно он может и должен сделать — в своем труде, в творчестве, в любви. Осознание такой незаменимости формирует чувство ответственности за собственную жизнь, за то, чтобы прожить ее всю, до конца, высветить во всей полноте. Человек, осознавший свою ответственность перед другим человеком или перед делом, именно на него возложенным, никогда не откажется от жизни. Он знает, зачем существует, и поэтому найдет в себе силы вытерпеть почти любое «как».

Виктор Франкл

Вместо заключения. Так в чем же смысл жизни?

Я считаю, что если тебя мучает вопрос “В чем смысл жизни?”, то ты либо не на своем месте, либо очень устал. И у тебя, вероятно, серьезные проблемы.

Человека, кто нашел себя, который на своем месте, не беспокоят подобные вопросы. У него просто нет времени на это, ему не до того. Ему это не интересно. Если задать ему вопрос: “В чем смысл жизни?”, он ответит: “Тебе что заняться нечем?”

Можно понять, почему людей в концлагере беспокоил этот вопрос. А ты-то чего? У тебя все есть. Тебя никто не будет пытать сегодня. Тебя не бьют каждый день. У тебя есть еда, одежда, крыша над головой. Держу пари, у тебя даже есть руки, ноги и нормальное зрение. Ты просто бесишься с жиру.

Если тебя беспокоят вопросы про смысл жизни, то ты не нашел себя и, скорее всего, занимаешься не тем. Если это так, то бросай все, меняй свою жизнь так, чтобы вопрос, зачем я живу, больше никогда не беспокоил тебя, а ответ на него приходил моментально, сразу же.

И вместо того, чтобы спрашивать “В чем смысл жизни?”, задай себе другой вопрос, как учит Виктор Франкл: “Чего жизнь ждет от меня?”. Ответ придет сразу же. А когда ты задаешь себе правильные вопросы, то все становится на свои места и сразу все как-то проще.

А раз у тебя есть ответ на вопрос “Чего жизнь ждет от меня?”, значит, тебе не остается ничего другого, как начинать действовать. Закатывай рукава и без промедления принимайся за работу – выполняй требования жизни.

Засучи рукава и за работу! ТРУД ОСВОБОЖДАЕТ…

Подумай о том, как тебе повезло, что твоя нога не ступила за эти ворота в период с 1941 по 1945. Цени то, что имеешь!..

В заключение статьи хочу привести последнюю цитату из книги Виктора Франкла, которая тронула меня до слез. Про молодую девушку, которая погибла в Аушвице на глазах у Виктора.

Вот, например, история смерти одной молодой женщины, заключенной концлагеря, свидетелем которой мне пришлось быть. История проста, здесь много не расскажешь, и все-таки она звучит возвышенно.
Женщина знала, что ей предстоит умереть в ближайшие дни. Но, несмотря на это, она была душевно бодра. «Я благодарна судьбе за то, что она обошлась со мной так сурово, потому что в прежней своей жизни я была слишком избалована, а духовные мои притязания не были серьезны», — сказала она мне, и я запомнил это дословно.

Перед самым своим концом она была очень сосредоточенной.
«Это дерево — мой единственный друг в моем одиночестве», — прошептала она, показывая на окно барака. Там был каштан, он как раз недавно зацвел, и, наклонившись к нарам больной, можно было разглядеть через маленькое оконце одну зеленую ветку с двумя соцветиями-свечками.
«Я часто разговариваю с этим деревом». Эти ее слова меня смутили, я не знал, как их понять. Может быть, это уже бред, галлюцинации? Я спросил, отвечает ли ей дерево и что оно говорит, и услышал в ответ:

«Оно мне сказало: “Я здесь, я здесь, я — здесь, я — жизнь, вечная жизнь”».